Горячий июль-2016

 

Дошла очередь до Германии?

 

Такое ощущение, что теракт в Ницце послужил спусковым крючком для череды нападений в Германии. Расскажем о каждом из них.

 

18 июля, понедельник. Около 21 часа 17-летний беженец из Афганистана напал с ножом и топором на пассажиров регионального поезда на перегоне между Оксенфуртом и станцией Вюрцбург-Хайдингсфельд. Он ранил пять человек, троих тяжело. При этом, по словам очевидцев, он кричал «Аллах Акбар!» Когда кто-то сорвал стоп-кран, преступник выскочил из вагона и попытался скрыться, но спецназ его быстро обнаружил. При попытке нападения на полицейских он был застрелен.

 

Молодой афганец прибыл в Германию без родителей, сначала жил в общежитии для беженцев, а потом – в патронатной семье в Оксенфурте. В семью он переселился как раз незадолго до того, как совершил нападение в поезде. Глава МВД Баварии Йоахим Херрман рассказал журналистам, что в комнате молодого человека был обнаружен нарисованный от руки флаг «Исламского государства». ИГ тут же заявило, что афганец – это их боец, но такие заявления оно делает после любого нападения, совершенного выходцами из мусульманских стран. То же самое – что он солдат ИГИЛ – говорили они и в отношении Мохаммеда Булеля, кровавого шофера в Ницце. Но, судя по всему, чтó Булель, чтó молодой афганец действовали, наслушались призывов этой террористической организации – убивать неверных.

 

22 июля, пятница. Мюнхен. Расстрел посетителей торгового центра Olympia в районе Мозах. Сначала преступник открыл стрельбу в ресторане McDonalds, а затем непосредственно в торговом центре. Итог – 9 убитых, 27 раненых, из них 10 – тяжело. Преступник – 18-летний гражданин и уроженец Германии иранского происхождения Али Давид Сонболи – покончил с собой.

 

Это самое кровавое из череды нападений, захлестнувших Германию во второй половине июля, но, несмотря на это, наименее всего тянущее на теракт. Скорее, как я уже отмечал в статье на соседней странице, этот случай напоминает трагедии, с печальной регулярностью происходящие в Соединенных Штатах, когда какой-нибудь учащийся, обиженный на своих однокашников и учителей, учиняет над ними кровавую расправу.

 

Обыск, проведенный в жилище Сонболи, не дал никаких свидетельств, указывающих на исламистскую подоплеку событий или, тем более, на связь убийцы с «Исламским государством». Этого следовало ожидать: иранцы преимущественно шииты, тогда как ИГИЛ – суннитская организация; вряд ли шиит мог быть «воином» суннитов.

 

Далее выяснилось, что в день трагедии Али Сонболи провалил экзамен в техникуме; кроме того, однокашники постоянно издевались над ним и неоднократно избивали. У него был диагностирован синдром дефицита внимания и зафиксирована гиперактивность. Свои планы – расправиться с обидчиками – он особенно и не скрывал. Он поделился этими намерениями с 14-летней соседской девочкой. Также после очередной перепалки в колледже он пообещал: «Я убью вас всех». То, что его словам никто не придал значения – понять можно: видно, посчитали пустым бахвальством. А вот то, что ему удалось нелегальным путем достать оружие (официально он купить его не мог в связи со своими диагнозами) – это, конечно, прокол соответствующих служб.

 

Не очень понятно, почему в итоге он расправился не с непосредственными обидчиками, а с третьими лицами. Правда, как отмечают в полиции, в качестве целей он специально выбирал людей молодого возраста.

 

Прокурор Мюнхена Томас Штайнкраус-Кох назвал произошедшее «классическим преступлением психопата», у которого не было политических мотивов. А начальник городской полиции Хубертус Андре рассказал на пресс-конференции, что Али Сонболи интересовался массовыми убийствами, совершенными психопатами. При обыске у него дома были найдены газетные вырезки про нападения, книга Питера Лэнгмана «Амок: почему ученики убивают», о случаях массовых убийств в учебных заведениях (вообще-то книга призвана помочь учителям распознавать потенциальных преступников; Али Сонболи же изучал биографии стрелков, готовясь к массовому убийству).

 

Как передавала Tageszeitung, преступник с одобрением отзывался о немецком школьнике Тиме Кречмере, который в 2009 году застрелил 15 человек в городе Виннендене под Штутгартом. Шеф полиции также отметил, что «очевидна связь» нынешней трагедии с массовым убийством, которое совершил Андерс Брейвик в Норвегии, кстати, ровно пять лет назад.

 

Похоже, этот молодой иранец – затравленный товарищами и обстоятельствами неудачник, который запутался в своей жизни и от отчаяния решился на это страшное преступление. Такому преступлению не может быть оправданий, но есть объяснения. Возможно, если бы рядом с ним в минуту отчаяния оказался рядом участливый человек (не говоря уже о том, чтобы над ним попросту не издевались) – трагедии не случилось бы.

 

Этой проблеме – проблеме ответственности общества перед такими запутавшимися в жизни людьми (в 18 лет легко ли самому во всем разобраться?) 25 июля была посвящена статья Парвина Садиха в Die Zeit. Статья так и называлась – «Сострадание к преступнику».

 

Мы сострадаем жертвам кровавой бойни – пишет автор статьи – их родным и близким, а также тем, кто видел весь этот ужас собственными глазами и кому посчастливилось остаться в живых. «Однако стоит проявить сострадание и к самому преступнику – несмотря на весь ужас сотворенного им. Потому что, с одной стороны, ему никто так и не смог помочь. А с другой – чтобы показать всем возможным подражателям: здесь речь идет о человеке, который стоял на краю пропасти и упал, он не супергерой и не крутой мститель. И его жизнь, возможно, могла бы сложиться иначе».

 

«В конечном итоге работает лишь одно: воспринимать всерьез каждого отдельно взятого человека – склонного или не склонного к жестоким преступлениям. Мы не знаем, сколько подобных преступлений уже было предотвращено, когда учитель, сосед или старшая сестра проявили интерес к отчаявшемуся человеку», – заключает Садих.

 

Посмотрите на фото Сонболи – совсем молодой парень. Убил девятерых, и себя угробил. Страшно, что он видел выход для себя только в этом. Кого сильно уж возмутит, что к такому человеку можно испытывать сострадание, задумайтесь хотя бы над тем, что разобраться в подоплеке такого рода трагедий – прежде всего в интересах самого общества, чтобы минимизировать вероятность их повторения.

 

24 июля, воскресенье. В городе Ройтлинген, земля Баден-Вюртемберг, 21-летний сирийский беженец, вооруженный мачете (такой длинный широкий нож), среди бела дня насмерть зарубил беременную женщину и ранил еще двух человек. Преступника задержали. Но это, судя по всему, было убийство на бытовой почве – перед трагедией между убийцей и его жертвой произошел конфликт. Убийство получило более широкий, чем преступления такого рода, резонанс, видимо, потому, что совершил его беженец из Сирии.

 

И, наконец, вечером того же дня, 24 июля, воскресенье, молодой человек подорвал себя в Ансбахе, у одного из ресторанов. Кроме смертника никто, слава богу, не погиб, 12 человек получили ранения, трое из них – тяжелые. Преступник – 27-летний Мохаммад Далиль, выходец из Сирии, приехал в Германию два года назад. И на этот раз это был вне всякого сомнения теракт.

 

Первоначально террорист пытался попасть на музыкальный фестиваль Ansbach Open. Когда это ему не удалось, он привел в действие бомбу возле ресторанного столика на улице.

 

В рюкзаке смертника вместе со взрывчаткой были найдены мелкие металлические предметы – очевидно, для поражения как можно большего количества людей, в его квартире обнаружены видеозаписи салафитского содержания, а в смартфоне у него было арабоязычное видео, на котором он заявлял о лояльности лидеру «Исламского государства» и обещал совершить атаку «в отместку» Германии.

 

На ансбахский фестиваль под открытым небом в тот день собралось 2,5 тысячи людей. Потенциально он мог стать «второй Ниццей» – если бы террористу удалось проникнуть за ограждения.

 

Этот случай как будто специально подверстался, чтобы показать французским спецслужбам, как надо охранять массовые мероприятия.

 

Обратите внимание: некоторые из описанных здесь происшествий не были терактами. Но в обстановке, когда теракты в Европе перестали быть чем-то экстраординарным и происходят с рутинной повторяемостью, создается ощущение, что жизнь человеческая сильно обесценилась. На таком фоне люди с неустойчивой психикой скорее пойдут на бытовое преступление, на массовую расправу, подобную той, что имела место в Мюнхене.

 

Скорее к курьезным, нежели к трагическим, относится случай якобы взрыва бомбы у центра по приему беженцев в Цирндорфе 27 июля. Оказалось, что никакого взрыва бомбы не было. Как сообщила радиостанция Bayerischer Rundfunk, в чемодане по какой-то причине взорвались аэрозольные баллоны; никакой опасности для окружающих этот взрыв не представлял. Что характерно: на следующий день наши читатели уже в испуге рассказывали нам о теракте в Цирндорфе, и даже связали с ним вечерние перебои в тот же день в работе нюрнбергской линии метро U 1, когда на станции Aufsessplatz нашли бесхозный чемодан, в котором, как уверяли читатели – оказалась та же газовая бомба, что и в Цирндорфе, просто она не сдетонировала.

 

Этот случай наглядно показывает, сколь высок психоз общества в связи с ожиданиями новых терактов.

 

Пару недель назад, когда я рассчитывался в кассе в магазине LIDL на железнодорожном вокзале, буквально в нескольких метрах сзади меня раздался глухой, но громкий хлопок. Все в очереди и кассир вздрогнули и, уверен, подумали об одном и том же. Оказалось, у женщины упал чемодан, высокий чемодан, больше ее самой ростом, и упал как-то плашмя, всей площадью, что и вызвало хлопок, похожий на взрыв.

 

Похоже, всем нам надо стать на учет к психиатру.

 

Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно.

 

Путин все время пытается завербовать Запад на борьбу с общей угрозой: мировым терроризмом, в первую очередь, с ИГИЛ. Таким образом он проводит спецоперацию, призванную убедить Запад в том, что именно «Исламское государство» сегодня представляет главную угрозу миру (и Запад, судя по его реакции, обманываться рад). И при этом президент России скромно умалчивает, что ИГИЛ – во многом порождение его политики (а равно и безвольной политики Запада, который позволил Путину сломать сложившийся миропорядок).

 

Мы неоднократно уже об этом писали. Где-то до 2013-го года «Исламское государство» было одной из сотен террористических организаций, которыми кишел Ближний Восток. Оно взошло как на дрожжах после того, как умеренные повстанцы в Сирии поняли, что Барак Обама обманул их с красной линией, прочерченной перед Асадом, и ничего не предпринял, чтобы наказать сирийского диктатора за применение химического оружия против своего народа. А развел Обаму и Керри, как пацанов, не кто иной, как Путин, предложив известный план якобы по уничтожению сирийского химоружия, который на самом деле был планом по спасению сирийского диктатора.

 

Вот тогда-то, только тогда мир впервые и услышал о существовании ИГИЛ (да-да, уверяю вас, всего три года назад). Ну, а дальше события развивались по неумолимой логике. Асад уцелел, в ИГ вливались все новые и новые члены, бойня в Сирии не утихала, наоборот, после вмешательства главного борца с террором Владимира Владимировича, разгорелась с новой силой. Мутный поток беженцев в Европу принес в нее террористов. Сегодня Запад пожинает последствия своей политики умиротворения диктатора и, кажется, до сих пор мало еще до кого дошло, кто сегодня является главной угрозой миру.

 

Мы давно не устаем повторять: ИГ – это просто отморозки, а банда Путина – отморозки с ядерной кнопкой.

 

Какая цена должна быть уплачена за то, чтобы эта очевидная истина дошла до мозгов западных политиков? Неужели у них совсем атрофировано чувство самосохранения?

 

* * *

А в заключение статьи познакомлю читателей с данными, которые со ссылкой на Федеральное ведомство уголовной полиции 25 июля привела в редакционной статье Neue Osnabrücker Zeitung. Согласно этим данным, в Германии число беженцев, подозреваемых в причастности к террористической деятельности, выросло до 410 человек, в 60 случаях начато расследование (а почему в отношении остальных 350 не проводится проверки? – зададим недоуменный вопрос).

 

Источник в полицейском ведомстве заявил изданию, что «на фоне продолжающегося наплыва беженцев в Германию мы вынуждены исходить из того, что и среди тех, кто ищет защиты, находятся как активные, так и бывшие члены террористических организаций, военные преступники исламистского толка, а также те, кто им симпатизирует и поддерживает». ИГИЛ, говорится в статье, использует миграционные потоки, чтобы доставить в Европу террористов, и уровень террористической угрозы в Германии, по мнению полиции, по-прежнему высок. Правда, сведениями о том, что ИГ вынашивает конкретные террористические планы в отношении Германии, Федеральное ведомство не располагает. Но, как видим, и без конкретных планов пропаганда ИГИЛ дает обильные всходы как в среде беженцев, так и среди граждан Германии, выходцев из мусульманских стран.

 

Издание также сообщает, что растет число исламистских экстремистов, отправляющихся из Германии в Сирию для участия в гражданской войне. По данным полицейского управления, на сегодняшний день этот показатель составляет 840 человек, тогда как в мае было около 800. Около трети из них вернулись в Германию, из них примерно 70 прошли обучение в специальных лагерях или участвовали в боевых действиях.

 

И опять выскажем недоумение: зачем таких людей, прошедших тренинг у террористов, вкусивших крови, пускать назад в Германию? – Проблема обсуждалась на законодательном уровне, но, видно, никаких решений принято так и не было.

 

Держать двери для таких людей открытыми – это не толерантность и политкорректность. Это безумие, это, по сути, самоубийство. Или «самоликвидация», как еще пять лет назад определил Тило Саррацин.

 

Вадим Зайдман