Глазами психолога

Заказная психология

Вот уже в который раз представители российской психологической науки, используя свой специфический научный инструментарий, наступают, что называется, на «собственные грабли». 

Так бывало не однажды, когда в советские времена им приходилось выполнять очередной политический заказ – объявлять душевнобольным конкретного диссидента. В стране с уже новым государственным устройством аналогичный случай, после которого общество опять заговорило о карательной психиатрии, повторился пять лет тому назад в резонансном деле мурманской активистки «Объединенного гражданского фронта» (ОГФ) Ларисы Арап. После появления в печати интервью с ней, в котором она рассказала о злоупотреблениях в психиатрической больнице Мурманской области, Лариса была принудительно помещена в психиатрическую лечебницу, удерживалась в ней полтора месяца и подверглась принудительному лечению.

В российской прессе до сих пор время от времени мелькают сообщения подобного рода, приходящие из разных мест.

От этих злоупотреблений страдает не только имидж самой науки, но и добрые имена тех, кто олицетворял в прошлом и олицетворяет сегодня все ее крупнейшие достижения.  

Как оказалось, тема до сего дня еще полностью не закрыта, о чем напомнил состоявшийся не так давно процесс над панк-группой Pussy Riot.

Расколовший на две части российское общество суд над тремя девушками, две из которых за мелкий хулиганский проступок с выраженным политическим контекстом получили от нынешней власти два года лагерей, показал, что в качестве «подкрепления» судебному решению психология также может служить достаточно эффективным инструментом политической расправы с инакомыслием. 

Напомним, что одним из решающих документов, определивших столь несоразмерное, не имеющее никакого отношения к уголовному делу, наказание участницам панк-группы, явилась представленная суду комплексная психолого-лингвистическая экспертиза, подготовленная уже известной российской общественности В.В. Абраменковой. Тем самым православным психологом, доктором психологических наук Верой Владимировной Абраменковой, которая проводила в свое время социально-психологическую экспертизу экспонатов выставки «Осторожно, религия!», на основании которой суд в 2005 году признал ее организаторов виновными в разжигании национальной и религиозной вражды.

Об этом документе скажем позже, а для начала уточним, что в деле Pussy Riot фигурировали также заключения и выводы еще одной, психолого-психиатрической экспертизы, осуществленной экспертами психиатрической больницы им. Алексеева (бывшая Кащенко), обследовавших девушек на предмет психической вменяемости.

В полном виде она, к сожалению, не доступна, однако отдельные ее фрагменты можно найти по адресу: http://murota.livejournal.com/14085.html.

                                      .

Скажем сразу: все эти материалы не могли не привлечь к себе пристального внимания всего профессионального сообщества.

Вот, к примеру, как прокомментировал выводы данной экспертизы известный украинский  клинический психолог и психиатр Б.Г. Херсонский: «В прежние времена, – пишет автор, –заключения психологических и психолого-психиатрических экспертиз также не отличались высоким слогом. И были пристрастны. Но между заключениями того времени и зачитанными в зале суда прошло много лет… Могли бы, в частности, исчезнуть штампы: „активная жизненная позиция“ и „категорическое отстаивание собственного мнения“. Уж как патологические стигматы – должны были исчезнуть. Не исчезли. Хранились в рукаве, как запасные тузы у шулера. Появилась нужда – и вот они. Будто бы и не исчезали». 

Особое внимание профессор и автор критического отзыва обращает на появление относительно нового термина «расстройство личности»: «Раньше употребляли термин „психопатии“, нарушения характера, затрудняющие социальную адаптацию, проявляющуюся во всех сферах жизни человека в течение длительного времени – десятилетий, а то и всей жизни».

Теперь же, по мнению Б.Г. Херсонского, в экспертной терминологии появился довольно расплывчатый термин, который можно трактовать весьма расширительно. Психолог обращает также внимание на еще два весьма существенных момента: это, как пишет автор, «готовность признать любые формы экстравагантного, отклоняющегося поведения признаками „личностного расстройства“», а также «специфический лексикон экспертных заключений, весьма напоминающий стиль экспертных заключений худших времен». Тот факт, что оценка признака «самостоятельности мышления» тесно связывается в экспертизе со «смешанным расстройством личности», также заставляет задуматься о многом. В первую очередь, о том, что оценочные реликты советских времен отнюдь не остались в прошлом.

Нельзя не «пожалеть» при этом судью М. Сырову, которая с таким трудом выговаривала отдельные психологические термины, к примеру, слово «сензитивность».

И хотя, как известно, по результатам экспертизы подсудимые были признаны вменяемыми и никакие репрессивные меры психиатрического характера им не угрожали, инакомыслие и «инакодействие» девушек, судя по всему, остались под подозрением.

На этот раз, однако, при том внимании СМИ всего мира, которое было приковано к этому судилищу, решиться на большее в психолого-психиатрическом заключении эксперты не могли никак: слишком еще свежи в памяти события тридцатилетней давности, когда в 1983 году советская делегация медиков на конгрессе в Вене была с позором изгнана из ВПА (Всемирной Психиатрической Ассоциации).

И все же ключевую роль в вынесении приговора Pussy Riot, однако, сыграла другая, так называемая комплексная психолого-лингвистическая экспертиза, среди экспертов которой ведущая роль принадлежала уже упомянутой В.В. Абраменковой (именно она подготовила психологический компонент экспертизы). Несмотря на заявленные цели, в историю подобного рода экспертных заключений документ этот наверняка войдет как профессионально несостоятельный, в котором отсутствует то, что должно непременно иметь место, точнее говоря, детальный психологический анализ. Именно эта экспертиза усмотрела в действиях Pussy Riot  мотив религиозной вражды, нарушение общепринятых норм, и именно на ее основе строилось обвинительное заключение.

К чести профессионального сообщества, на этот раз оно отреагировало вполне достойно, дав понять власти и обществу, что не желает более мириться с заказной психологией. В Интернете, на сайтах крупных российских СМИ (в частности, «Новой газеты») появилось открытое письмо группы влиятельных российских психологов, которые правомерно считают, что экспертиза по делу Pussy Riot дискредитирует их профессию. Среди подписавших письмо виднейшие представители российской психологической науки, такие, как доктора психологических наук Егорова М.С., Леонтьев Д.А., Алахвердов В.М., Подольский А.И., Знаков В.В. и др. ( всего 47 фамилий).

Фактором, дискредитирующим психологическую экспертизу, проведенную В.В. Абраменковой, авторы письма считают элементарный (умышленный?) непрофессионализм, который по сути дела развязал руки судье М. Сыровой. Чтобы не перегружать читателя специальной терминологией, обратим внимание лишь на главные выводы, содержащиеся в довольно пространном письме: по мнению подписавших его специалистов, экспертиза «носит сугубо бытовой характер с некоторым количеством ссылок на древние церковные уложения и словари, и ни психологической, ни психолого-лингвистической экспертизой считаться не может».

В частности, психологи утверждают, что оценка действий девушек как «развратных» и «агрессивных» не может основываться только на субъективном мнении эксперта. Способы оценки методов невербальной коммуникации в психологии есть, но они не применялись. «Совмещение сакрального и профанно-низменного может преследовать прямо противоположные цели – как „глумление“, так и требование прекратить творящееся глумление. Опять необходим анализ контекста, и опять он отсутствует», – пишут психологи.

По мнению подписавших письмо, «можно было бы провести эмпирический психосемантический анализ и, не ограничиваясь голословными утверждениями, определить место используемых панк-группой терминов в семантическом поле».

Чувство обиды за все профессиональное сообщество, выставленное в столь неприглядном виде, выразила также подписавшая письмо кандидат психологических наук Виктория Юркевич: «Оно (письмо. – А.М.) появилось из-за некого унижения нашей профессии, дискредитации и профанации профессии. Психология все-таки не настолько примитивна и не настолько непрофессиональна, как это выглядит из экспертизы. Мне просто стыдно за то, что на первый план выдвинулся малоквалифицированный психолог… Проблема не в нашем отношении к делу Pussy Riot, проблема именно в непрофессионализме» (Радио «Свобода»).

Куда резче и прямее высказался один из ведущих российских специалистов в области психологии личности, вице-президент российского психологического общества, зав. кафедрой психологии личности МГУ Александр Асмолов: «Лето 2012 года имеет шанс войти в историю России как сезон фанатиков. На глазах цивилизованного мира наша наука, в первую очередь психология, превращается в идеологическое орудие кар и репрессий. В первую очередь речь идет о непрофессиональном использовании психологической и психолингвистической экспертизы в судебной практике.

Призрак инсулинового ГУЛАГа, карательной науки, вновь появляется в стране. Драматическим итогом подобных манипуляций может стать превращение самого института научной экспертизы в идеологическое средство разжигания ненависти на национальной и религиозной почве, охоты на ведьм, социальной эпидемии поиска врагов народа, массовой дискредитации науки и просвещения» («Новая газета» от 27.08.2012 №96).

В свете подобной оценки состояния научной отрасли и степени профессионализма (добавим также, и порядочности) некоторых экспертов, любопытно проследить за так называемым «послужным списком» православного психолога В.В. Абраменковой. Благо, информацию о научных «заслугах» эксперта можно отыскать на целом ряде российских сайтов.

Являясь сотрудником Психологического института Российской академии образования, В.В. Абраменкова опубликовала около 280 научных работ, в том числе такие книги: «Игры и игрушки наших детей: забава или пагуба? Современный ребенок в игровой цивилизации» М., Даниловский благовестник, 2001; «Ребенок в „Заэкранье“. Кромешный мир компьютерных игр» М., Лепта Книга, 2008.

Психолог является членом общественного консультативного совета «Образование как механизм формирования духовно-нравственной культуры» при Департаменте образования г. Москвы, награждена Орденом Русской Православной Церкви Святой Равноапостольской кн. Ольги – во внимание к трудам по сохранению православных традиций в науке, культуре и образовании – 2005, медалью св. преп. Тихона Луховского Чудотворца – за содействие конкретными делами духовно-нравственному оздоровлению российского общества и популяризацию семейных ценностей – 2006.

А вот и предыдущие экспертные заключения православного психолога. К примеру, психологическая оценка праздника Хэллоуин, весьма популярного сейчас в школьной среде: «Наличие в Хэллоуине ярких образов, отчетной символики и бессознательных смыслов, носящих архетипический характер, а также групповой эффект совместного действа, негативного возбуждения (бесования) детей обеспечивает сильнейшее психофизическое, эмоциональное, суггестивное воздействие на всех участников, но особенно на младших школьников и подростков. Разрушительными последствиями этого процесса оказываются общая деморализация сознания… вестернизация детского сознания: навязывание англоязычной псевдокультуры и образа жизни, агрессивная экспансия сомнительных «развлечений», реставрация древних культов служения силам зла… демонизация сознания детей».

Из столь однозначной экспертной тирады становится ясным лишь одно: нет смысла начинать поиск источников ксенофобских настроений в обществе в программных документах российских националистов, достаточно заглянуть лишь в официальные психологические заключения, имеющие полную поддержку власти. Ведь она (власть) уже давно определила для себя круг «доверенных» экспертов, к услугам которых прибегает по мере необходимости!

По сердцу судебной инстанции пришлось в свое время и другое экспертное заключение психолога, по поводу выставки «Осторожно, религия!» Его текст, с комментариями доктора психологии Т.Г. Стефаненко, имеется на сайте Сахаровского центра. Приведу лишь отдельные короткие фрагменты из него:

«В целом следует оценить данные экспонаты как агрессивное антихристианское изображение, унизительное и оскорбительное не только для граждан православного христианского вероисповедания, но и для всех культурных людей, т.е. психотравмирующее негативное воздействие экспонатов распространяется на более широкую социальную общность – россиян».

«Психотехники, использовавшиеся в качестве специальных средств, одновременно, в качестве усиления негативного психологического воздействия выставки, направлены на психологическое манипулирование, стирание культурной информации и переписывание текстов сознания индивида».

«Экспозиция выставки „Осторожно, религия!“ имеет… смысл… в насаждении иной религии, восходящей к оккультным и сатанинским учениям, и характеризующееся религиозной ненавистью и нетерпимостью к христианству».

Уж не эта ли экспертиза позднее морально оправдала действия двух погромщиков, некоего священника Михаила Люкшина и его подельника Анатолия Зякина, которые после открытия выставки разломали и замазали краской экспонаты. Свои действия погромщики тогда мотивировали тоже тем, что их религиозные чувства якобы были оскорблены. Если, как помнит читатель, против организаторов выставки было в свое время возбуждено уголовное дело, то в отношении погромщиков возбуждение аналогичного уголовного дела суд признал незаконным.

Сколько же уроков толерантности, в том числе в защиту свободы слова и эстетических предпочтений, должно быть проведено в российских школах, чтобы отдельные православные активисты типа Александра Орлова, приговоренного к общественным работам за избиение сторонника Pussy Riot Дмитрия Куминова, или русского националиста Александра Босых, избившего перед Хамовническим судом художницу Таисию Круговых, в своем религиозном мракобесии перестали походить на исламских фанатиков!

Впрочем, с появлением в стране так называемых православных дружин «красная черта» может быть полностью и безвозвратно пересечена! Отсюда де-факто, уже недалеко до введения в России клерикальной цензуры! Очевидно, именно так, исходя из специфических представлений об основах христианского вероучения, нынешние российские церковные иерархи понимают толерантность!

Характерную в связи с этим картину можно наблюдать в сегодняшней российской ситуации: если в экспертной психологии и психиатрии легко обнаруживается карательный аспект (что в целом не ново!), то в реакции церкви и ее сторонников – аспект националистический, агрессивный. «От приставаний к людям с требованием снять одежду в поддержку Pussy Riot и обливания водой в случае отказа, православные активисты перешли к физическому насилию с угрозой кирпичем» – это строки из письма группы правозащитной организации «Агора», с которыми она обратились к прокурору Москвы С. Куденееву. Правозащитники отчетливо напоминают власти, что подобные действия РПЦ вносят не просто раскол в общество, но и чреваты непредсказуемыми последствиями. По мнению правозащитников, они уже приобрели «характер прогрессирующей криминализации».

Как тут не вспомнить образ Комяги из «Дня опричника» В. Сорокина: ему откровенье Божье, – и они идут грабить, убивать, насиловать! Примерно так же, как в свое время царская власть оправдывала существование «Черной сотни» и «Союза Михаила Архангела» так называемым «народным волеизъявлением».

А вот уже и совсем свежий факт: старец Илия из Оптиной Пустыни, являющийся на сегодня духовником Патриарха, благословляет руководителя «Славянского союза» откровенного нациста Дмитрия Демушкина на проведение «Русского марша». Обнародовавшая эти подробности «Новая газета» не случайно задается по этому поводу вполне резонным  вопросом: «Можно ли в этой связи утверждать, что РПЦ поддерживает русский фашизм? (С. Соколов «Духовник Патриарха благословил современный Союз Михаила Архангела», 20.10.2012).

Вот о чем в связи с этим подумалось: почему бы тому же православному психологу, каким себя позиционирует В.В. Абраменкова, не обратить свой исследовательский интерес на разработку научных основ психологии толерантности, проблемы сколь межконфессиональной, столь же и общечеловеческой? Ведь в сегодняшней России она прямо «стучится» в двери!

К тому же толерантность, как ее понимает современная психология, это готовность и способность человека жить и конструктивно действовать в многообразном и постоянно меняющемся мире. Для ученого-психолога включение в подобный научный поиск означало бы еще выработку научно-методических и  практических рекомендаций по формированию психологической устойчивости человека, поиску способов, средств и инструментов «настройки» лучших струн человеческих душ.

Вот только хватит ли профессионализма у эксперта, исповедующего исключительно карательный уклон в оценке мотивации человеческих поступков? Как говорится, «ломать – не строить»!

Александр МАЛКИН