Наука и спецслужбы
Атомный шпионаж
Все начиналось в Германии.
В 1938 г. немецкие физики Ган и Штрассман открыли расщепление ядра урана с выделением огромного количества энергии. Осенью 1939 г. ведущие немецкие ученые физики под руководством Э. Шумана (брата известного композитора) были объединены в «Урановое общество» при управлении армейских вооружений (т. е. немцы уже тогда прекрасно понимали военное значение проекта). В общество вошли Гейзенберг, Вейцзекер, Гратек, Ган и другие ученые. Научным центром атомных исследований стал Берлинский физический институт, ректором которого назначили Гейзенберга. К участию в разработках были подключены физико-химические институты Гамбургского, Лейпцигского, Грейфвальдского, Гейдельбергского и Ростокского университетов.
В течение двух лет группа Гейзенберга провела отправные теоретические исследования, необходимые для создания атомного реактора с использованием урана и тяжелой воды.
Было установлено, что взрывчатым веществом может служить легкий изотоп – уран 235, содержащийся в обычной урановой руде.
Исследования в Германии нуждались в достаточных запасах урана, тяжелой воды и чистого графита.
Эти проблемы были решены. После оккупации Бельгии весной 1940 г, немцы захватили 1200 тонн уранового концентрата (половину мирового запаса). Другая часть этого запаса была тайно вывезена американцами из Бельгийского Конго в Нью-Йорк. С оккупацией Норвегии в руках немцев оказался завод фирмы Норск-Гидро в Рьюкане – в то время единственный в мире производитель тяжелой воды (накануне оккупации 185 кг тяжелой воды были вывезены по запросу Жолио Кюри в Париж, затем они также попали в США). Фирма Ауэргезельшафт освоила производство металлического урана в Ораниенбурге. В лабораториях Сименса начались работы по очистке графита и проектирование энергетического обеспечения проекта.
В апреле 1940 г. из СССР был выслан известный немецкий физик Хоутерманс, работавший в Харькове. Он был арестован НКВД как подозрительный иностранец, прикидывающийся антифашистом, но в его защиту выступили Бор, Эйнштейн, Жолио Кюри и его выпустили в Германию. Хоутерманс поручил своему доверенному лицу, физику Райхе, покинувшему Германию в 1941 г., проинформировать своих коллег о фактическом начале в фашистской Германии работ по созданию атомной бомбы. Это привело к активизации всех исследований в области создания атомного оружия в США и Англии.
В 1940 г. советской разведкой были предприняты первые шаги по выявлению возможности создания атомной бомбы. Начальник отделения научно-технической разведки НКВД Квасников, по собственной инициативе направил ориентировку резидентурам в Скандинавии, Германии, Англии и США, обязывающую собирать всю информацию по разработке сверхоружия – урановой бомбы. Резидент нашей разведки в Нью-Йорке Овакимян проинформировал в апреле 1941 г. о встрече Райхе с виднейшими физиками западного мира, находившимися в США, в ходе которой, обсуждалось громадное военное значение урановой проблемы. Однако накануне войны в СССР этим материалам не придали существенного значения.
В сентябре 1941 г. британский военный кабинет рассмотрел специальный доклад о создании в течение двух лет урановой бомбы. Проект получил название «Трубный сплав».
На эти работы крупному британскому концерну «Империал кемикал индастриз» были ассигнованы громадные средства.
Шестидесятистраничный доклад с обсуждением этого проекта был получен от британского дипломата Маклина (советского агента из Кембриджской группы).
Была проведена экспертиза полученных материалов нашими учеными, но они первоначально дали отрицательное заключение, поскольку рассматривали вопрос об атомном оружии только, как теоретическую возможность.
Советские резиденты Хейфец и независимо от него Семенов сообщили, что американские власти намерены привлечь выдающихся ученых, в том числе лауреатов Нобелевской премии к разработкам секретной проблемы. На эти цели правительство выделяет громадные средства – двадцать процентов от общей суммы расходов на военно-технические исследования. Толчком к этому решению послужило известное письмо Эйнштейна и Сцилларда в 1939 г. на имя президента США Франклина Рузвельта.
В марте 1942 г. Маклин представил документальные данные об интенсивной работе по атомной проблеме в Англии. В том же году советская военная разведка привлекла к сотрудничеству Клауса Фукса.
Клаус Фукс – непримиримый борец с фашизмом
Клаус Фукс является одной из ключевых фигур в деле овладения СССР атомными секретами и о нем стоит рассказать подробнее.
Эмиль Клаус Фукс родился в 1911 г. недалеко от Франкфурта. Отец его профессор теологии. Клаус учился в Лейпцигском и Кёльнском университете и возглавлял университетскую организацию социалистов, сражался с нацистами и в диспутах и на улицах, однажды был сильно избит. Неприятие фашизма, нацистской идеологии стало определяющим в его жизни.
У его отца были связи в Англии, и после прихода нацистов к власти, Фукс попадает в Бристольский университет для продолжения учебы. Его берут помощником к профессору Невилу Мотту, самому молодому профессору Англии (ему тогда не было и 30) в будущем Нобелевскому лауреату. Мотт занимался теоретической физикой, квантовой механикой, проблемами физики твердого тела. Он обнаружил в новом помощнике талантливого исполнителя, упорного и скромного.
В Бристоле Фукс стал доктором философии.
Фукс считал себя коммунистом, Он видел, что противниками фашизма в Германии остались только коммунисты, и он смирился с тем, что в борьбе за власть нужна железная дисциплина и бездумное послушание. К тому же на Западе еще не было известно об ужасах Гулага, о последствиях коллективизации, голоде, терроре, и массовых выселениях народов.
Клаус Фукс
Он разделял позиции идеологов классовой бдительности и красного террора, хотя его мучили сомнения. Причиной этому были политические процессы в Москве, пакт о ненападении с Германией, постепенно становились известными методы и результаты «большой чистки» в СССР. Смущала активная помощь Кремля в росте германской мощи. Фашисты получали не только зерно, лес, нефть (миллионы тонн), но и стратегическое сырье – марганец, хром, медь, каучук. На Кольском полуострове была построена база для германских подводных лодок.
Однако в Германии гестапо арестовало отца Клауса, потом старшую сестру и ее мужа. Брат и младшая сестра Клауса бежали в США. Ненависть Клауса к нацизму стала доминирующей, и СССР, по мнению Клауса, был последней надеждой в борьбе с фашизмом.
В 1940 г. Фукса арестовали.
В это время он работал в Шотландии в Эдинбургском университете под руководством будущего Нобелевского лауреата Макса Борна, который считал Фукса одним из двух-трех наиболее одаренных людей в теоретической физике среди молодого поколения. Борн был также беженцем из Германии, но у него были надежные связи.
В Англии находилось 80 тысяч беженцев, часть которых составляла так называемую «пятую колонну». Вместе с ними Клаус был интернирован. Сначала он был заключен в лагерь на острове Мэн. Макс Борн использовал все свои связи, чтобы вызволить его оттуда, но интернированных направили в Канаду. Клаус списался с находящейся в США своей младшей сестрой Кристель Хейнеман, и благодаря хлопотам многих людей, в том числе Рональда Гана и Макса Борна, Фукс возвращается из Канады в Эдинбург.
Статьи Фукса печатают в престижных журналах, о нем узнают другие ученые, в том числе профессор Бирмингенского университета Рудольф Пайерлс (также беженец из Германии и впоследствии Нобелевский лауреат). Пайерлс приходит к выводу, что Фукс будет ему хорошим помощником в работе над урановой бомбой. Пайерлс был одним из немногих, кто, проделав многочисленные расчеты, понял, что для бомбы пригоден только легкий изотоп урана, и что необходимое количество урана будет измеряться не тоннами, а фунтами. Его расчеты стали отправной точкой для начала длинной цепочки усилий, которые и привели потом к созданию атомного оружия.
В британском Министерстве самолетостроения стала работать особая организация – комитет Мауда, взявшая под свой контроль работу над атомной бомбой.
Незадолго до начала войны Германии с СССР, Пайерлс пригласил Фукса принять участие в работе для нужд обороны, и запросил разрешение комитета на привлечение Фукса к секретным работам. Пайерлс поручил Фуксу расчеты по проблеме выделения легкого изотопа урана. Сам он занимался цепной реакцией и расчетами критической массы. Фукс был в курсе всех проблем, поскольку с Пайерлсом он общался почти непрерывно.
Было известно, что часть оставшихся в Германии физиков занялась секретными работами в Берлине, Мюнхене, Гейдельберге. Один из германских физиков Пауль Росбауд регулярно поставлял британской разведке сведения о достижениях немецкой ядерной науки. Поэтому Пайерлса и Фукса, хорошо знающих проблемы и местонахождение германских ученых, Интелидженс Сервис привлекает к активному сотрудничеству и в свою очередь знакомит их со всеми материалами. Параллельно Фукс изучает и американскую научно-техническую литературу. Таким образом, Фукс не только является одним из ключевых разработчиков, но он еще и очень широко осведомлен обо всех достижениях в ядерной физике.
Нападение Германии на Советский Союз положило конец всем сомнениям и колебаниям Клауса Фукса – помощь стране, борющейся с фашизмом, стала для него делом всей жизни.
В 1941 г. Юрген Кучинский, один из руководителей компартии Германии, эмигрировавший в Англию, предложил советскому разведчику Кремеру (Главное Разведывательное Управление – ГРУ) встретиться с Клаусом Фуксом, работавшем в Английском центре ядерных исследований. Фукс хотел помочь СССР. Задания заниматься этим Кремеру никто не давал. Ни один из руководителей страны и ГРУ не интересовался тогда атомными проблемами. Однако встреча состоялась. Мотивы Фукса – от денег он отказался сразу, (он получал 270 фунтов в год и считал, что этого вполне достаточно) – коммунистическая страна должна иметь свою бомбу для противовеса, иначе ей не выжить. Условие – все, что он передаст, должно попасть лично Сталину. Кремер сказал, что прямой связи со Сталиным у него нет, но тому обязательно доложат. Фукс передал первые материалы, которые ушли диппочтой в Москву и сразу же ее заинтересовали. С отъездом Кремера в Москву, связь с Фуксом была прервана, но в 1942 г. она была вновь восстановлена и позволила получать ценнейшие материалы.
Советская агентура была очень широкой. Например, жена известного скульптора Коненкова сблизилась с Оппенгеймером и Эйнштейном в Принстоне. Лиза Зарубина, жена Василия Зарубина, резидента в США, привлекла к работе беженцев из Польши и одного из помощников Сцилларда (раньше она работала в секретариате Дзержинского, была женой Блюмкина, убившего графа Мирбаха, разоблачила Блюмкина перед НКВД, как пособника Троцкого). Зарубина успешно выполнила ряд операций, таких, например, как вербовка видного сотрудника гестапо Лемана и жены помощника министра иностранных дел Германии. В 1941 г. она – капитан госбезопасности. Хейфец и Зарубина через жену Оппенгеймера Кэтрин убедили Оппенгеймера поделиться информацией с учеными, бежавшими от преследования фашистов. Оппенгеймер согласился допустить этих людей к научной работе в атомном проекте.
Для встреч в Италии после войны с Бруно Понтекорво прикрытием были поездки деятелей культуры – кинорежиссера Александрова и артистки Любови Орловой.
Очень важную роль сыграли курьеры, в том числе супруги Морис и Лона Коэн. Лона посещала туберкулезный санаторий в Альбукерке под предлогом профилактики и передала исключительно важную информацию по конструкции атомной бомбы. После ареста супругов Розенберг в 1950 г. Коэнам удалось ускользнуть.
Роберт Оппенгеймер
Георгий Гамов – русский физик, бежавший в США в 1934 г. из Брюсселя, имел широкие связи с американскими физиками и поддерживал дружеские отношения с Нильсом Бором. Зарубина добилась сотрудничества, используя его родственников в СССР как заложников (идею подсказал, кстати, А.Ф. Иоффе). Гамов руководил в Вашингтоне ежегодным семинаром по теоретической физике и мог обсуждать с ведущими физиками самые последние, самые перспективные разработки. Зарубина принудила жену Гамова к сотрудничеству в обмен на гарантии относительно родственников.
По мнению Судоплатова, между Бором, Ферми, Оппенгеймером и Сциллардом была неформальная договоренность делиться секретными разработками с кругом ученых, придерживающихся антифашистских левых убеждений (Судоплатов П.А. «Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930 – 1950 годы» М. 2003). Он подчеркивает, что эти ученые никогда не были советскими агентами, но они помогли внедрить надежные агентурные источники информации в Окридж, Лос-Аламос и Чикагскую лабораторию. Информация в частности поступала через аптеку в Санта Фе. Три человека – научные сотрудники и клерки копировали важные документы, получая к ним доступ через Ферми, Вейскопфа, Понтекорво, и пересылали их в Мексику (сеть, созданная в операции против Троцкого).
В формировании позиции Нильса Бора и Лизы Мейтнер огромную роль сыграла известная финская писательница Вуолийоки, видный агент советской разведки. Ее приговорили в Финляндии к смертной казни за шпионаж, но выпустили под давлением общественности (один ее зять был заместителем министра иностранных дел в Швеции, другой – одним из руководителей компартии в Англии). Бор и Мейтнер активно выступали за то, чтобы поделиться атомными секретами с международным антифашистским сообществом ученых.
С 1943 г. Клаус Фукс по предложению Оппенгеймера был включен в состав группы английских специалистов, прибывших в Лос-Аламос для работы над атомной бомбой. Фукс, как единственный человек из группы, которому грозил немецкий концлагерь, пользовался неограниченным доверием Оппенгеймера и по его указанию получал доступ к материалам, к которым формально не имел никакого отношения. Оппенгеймеру приходилось часто вступать в конфликт с руководителем работ генералом Гровсом, который категорически возражал, чтобы до сведения английских ученых доводилась обобщенная информация по результатам исследований и экспериментов.
Английские власти и разведка также ставили перед своими специалистами задачу по сбору информации, поскольку понимали, что американцы не собирались делиться всеми секретами.
Возможно, Оппенгеймер знал, что Фукс не останется после войны в Америке, и полагал, что тот связан с коммунистами.
Оппенгеймер, Бор и Ферми были убежденными противниками насилия. Они считали, что ядерную войну можно предотвратить путем создания баланса сил в мире на основе равного доступа сторон к секретам атомной энергии. Таких же взглядов придерживались советские ученые Вернадский, Иоффе, Капица. Бор делал Рузвельту и Черчиллю предложения о необходимости поделиться с русскими секретами Манхеттенского проекта. Черчилль пришел в ужас и распорядился принять меры для предотвращения контактов с русскими.
С таким же успехом Капица делал предложение Сталину о том, что Бор должен возглавить ядерную программу в СССР.
В марте 1942 г. Берия направил Сталину всю информацию, поступившую из США, Англии, Скандинавии и оккупированного немцами Харькова (там вновь появился Хоутерманс, но уже в составе немецких оккупационных войск).
В мае 1942 г. на имя Сталина пришло письмо от Флерова, который обращал внимание на прекращение публикаций по урановой проблеме, что свидетельствовало о начале работ по созданию атомного оружия.
В феврале 1943 г. британские спецслужбы успешно провели диверсионную операцию в Норвегии, где был завод тяжелой воды. Это заставило Сталина поверить, что атомный проект приобретает реальное значение.
До начала 1943 г. никаких практических работ в области создания бомбы в СССР не велось.
В апреле 1943 г. в Академии наук СССР была создана специальная лаборатория №2 по атомной проблеме, руководителем которой был назначен И.В. Курчатов. Уже в декабре того же года, по прямому указанию Сталина, Курчатов был избран действительным членом АН СССР.
В 1940-1945 г.г. научно-техническая разведка велась специальными подразделениями Разведупра Красной Армии и 1-го главного управления НКВД – НКГБ. В 1944 г. было принято решение, что координировать деятельность разведки по атомной проблеме будет НКВД. Создана группа «С» (по фамилии Павла Анатольевича Судоплатова), которая в 1945 г. стала самостоятельным отделом «С».
Первоначально руководителем работ по атомной проблеме был Молотов, его заместителем Берия.
Курчатов и Иоффе поставили вопрос о замене Молотова (в связи с чрезвычайной перегруженностью последнего). Осенью 1944 г. Берия, в качестве заместителя председателя правительства, курировавший производство вооружений и боеприпасов, официально возглавил работы по созданию атомного оружия.
Описание конструкции первой атомной бомбы стало известно в СССР в январе 1945 г.
В марте 1945 г. на основании агентурных данных был составлен обобщенный доклад о работах в США. Подробно описывались центры в Лос-Аламосе, Ок Ридже, характеристики компаний Дюпон, Юнион Карбайд, Кемикл Компани и других, участвующих в проекте. Указывалось, что затраты составили 2 млрд. долларов (огромная по тем временам сумма) и в проекте занято более 130 тысяч человек. Вскоре после сборки первой американской атомной бомбы в СССР получили описание ее устройства из двух независимых источников, от Фукса (13 июня) и Понтекорво (4 июля). После атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки работы приобрели широкий размах.
В сентябре Фукс прислал подробный доклад (33 стр.) с описанием конструкции. Позднее пришел независимый доклад Холла. Ценными были данные о конструкции системы фокусирующих взрывных линз и значении критической массы урана и плутония, а также о сформулированном Фуксом принципе имплозии – сфокусированном взрыве, направленном вовнутрь. Были получены дневниковые записи о первом испытательном атомном взрыве в США (июль 1945 г.).
20 августа 1945 г. в Советском Союзе был создан спецкомитет правительства с чрезвычайными полномочиями. Председатель – Берия, заместитель – Первухин, секретарь – генерал Махнев. В комитет входили Маленков (кадровые вопросы), Вознесенский (Госплан), Курчатов, Капица, нарком боеприпасов Ванников, заместитель наркома внутренних дел Завенягин. Отдел «С» вошел рабочим аппаратом во 2-е бюро спецкомитета. Иоффе рекомендовал Курчатова на должность научного руководителя атомной программы.
Спецкомитет обладал чрезвычайными полномочиями по мобилизации любых резервов и ресурсов для создания бомбы. Надо отметить, что Берия, как заместитель председателя ГКО в годы войны отвечал не только за деятельность спецслужб, но и за производство вооружения и боеприпасов, работу топливно-энергетического комплекса, вопросы добычи и переработки нефти.
Игорь КУРЧАТОВ
В Средней Азии ранее были разведаны месторождения урановой руды, но освоение их проводилось только с начала 1945 г., когда все программы по добыче и переработке уранового сырья перешли в ведение НКВД. В феврале того же года были направлены на тяжелые работы, выселенные из Крыма татары, квалифицированные рабочие из числа заключенных. В августе 1945 г. на среднеазиатском урановом комбинате работало уже 2500 заключенных, из них много «советских» немцев, имевших опыт работы на предприятиях Германии. Немало урана поступало из рудников Чехословакии и Восточной Германии.
В 1946 г. урановые месторождения были открыты на Дальнем Востоке и на Колыме. Сюда пригонялись уроженцы Западной Украины, Прибалтики. Печальную известность приобрел лагерь «Береговой» в Магаданской области, входивший в группу лагерей для особо опасных преступников. В 1951 г. здесь находилось более 30 тыс. узников. Трудом заключенных были созданы Атомный центр в Сарово в 75 км от Арзамаса (впоследствии знаменитый Арзамас-16), рудники на Украине, гигантские объекты в Челябинской области.
В июне 1945 г. вместе с семьями вывезли из Германии таких видных ученых, как Нобелевского лауреата Г. Герца, профессоров Р. Доппеля, М. Вольмера, Г. Позе, всего около 200 специалистов, включая 33 докторов наук и 77 инженеров. В Обнинске был создан центр по разработке и обогащению урановой руды и металлургии урана, укомплектованный немецкими специалистами.
На север Челябинской области были доставлены Г. Борн, Р. Ромпе, К. Циммер и другие физики-ядерщики. Группа Герца работала в Сухуми над разделением изотопов урана.
Отделу «С» и поисковой группе Ю.Б. Харитона удалось обнаружить и доставить из Германии в Советский Союз под носом у союзников сто тонн окиси урана.
Громадную работу проделал Нобелевский лауреат Николаус Риль (технология получения металлического урана и тория). Он был удостоен звания Героя социалистического труда. Орден вручал ему лично Берия.
К концу войны в Германии было произведено 15 тонн металлического урана. Германский уран использовался в промышленном реакторе Челябинска-40, где был получен плутоний для первой советской бомбы.
Когда в 1946 г. был запущен первый реактор, Берия приказал прекратить все контакты с американскими источниками. Началась холодная война, и нельзя было допустить компрометации видных западных ученых связями с советской разведкой. Ученые вместе с Фуксом выступили против разработки сверх бомбы (водородной бомбы) и столкнулись с резкими возражениями Э. Теллера.
Клаус Фукс возвратился в Англию и с осени 1947 г. по май 1949 г. продолжал снабжать СССР исключительно важной информацией. В частности о начале работ по водородной бомбе, о результатах испытаний плутониевой и урановой бомб на атолле Эниветок и т. д.
Встречался Фукс с нашим резидентом Феклисовым 1 раз в 3-4 месяца. Встречи готовились очень тщательно. Феклисова сопровождали три оперативных работника, чтобы исключить возможность фиксации встречи службой наружного наблюдения британской контрразведки. Фукс и Феклисов так и не попали в поле зрения английской контрразведки.
Позже провал Фукса был связан с тем, что американские спецслужбы разоблачили Голда – советского агента, курьера Фукса. Голд опознал Фукса на фотографии, и американцы сообщили об этом английской контрразведке. В 1950 г. Фукса арестовали. В ходе допросов Фукс признал, что передавал секретные сведения Советскому Союзу. Его судили, но в обвинительном заключении по его делу упоминалась лишь одна встреча с советским агентом в 1947 г., и то целиком на основе признания самого Фукса.
Сразу же после ареста Фукса в 1950 г. Б. Понтекорво бежал в СССР через Финляндию. Он начал научную работу в Дубно.
Сведения о развитии атомных исследований в Англии и реальных запасах ядерного оружия в США, переданные Фуксом в 1948 г., совпали с исключительно важной информацией из Вашингтона, полученной от Маклина, который с 1944 г. занимал должность секретаря английского посольства в США и контролировал всю канцелярию этого ведомства. Он сообщил, что потенциал ядерного вооружения США недостаточен для ведения войны с Советским союзом.
В августе 1949 г. в СССР была испытана первая атомная бомба. Сообщения в печати не появилось, но американцы сами сообщили об этом (по показаниям приборов) 25 сентября 1949 г.
Курчатов и Берия были отмечены высшими наградами (в т. ч. специальными грамотами о пожизненном статусе почетных граждан Советского Союза). Была награждена группа ученых, принимавших участие в проекте. Кроме группы ученых, была награждена орденами большая группа сотрудников разведки, принимавших участие в операциях по атомному оружию.
Атомная бомба была создана в СССР всего за 4 года. Без сомнения, научный потенциал СССР обеспечивал возможность самостоятельного создания атомного оружия, однако разведывательные материалы, безусловно, ускорили создание атомного оружия, помогли сэкономить значительные ресурсы.
Ключевым оказался вопрос о том, какую бомбу делать – урановую или плутониевую. В первом случае надо строить заводы по разделению изотопов, во втором – реакторы для наработки оружейного плутония.
Вначале планировалось получение ядерной взрывчатки на основе разделения изотопов урана. Однако из разведданных Курчатов узнал, что продукт сгорания природного урана в реакторе – плутоний может быть использован в качестве материала для бомбы. Плутоний по своим химическим свойствам отличен от урана, и его относительно легко выделить. Летом 1943 г. Курчатов ставит на 1 место плутониевую бомбу и, как следствие, строительство реактора, в котором можно наработать оружейный плутоний. Этот путь нашла разведка и в этом громадная ее заслуга. Но пушечный метод подрыва урана, который предложил Флеров, не годился для плутония. Вторая значительная заслуга разведки, – информация об использовании имплозивного взрыва (создающего громадное внутреннее давление) для подрыва плутониевого заряда. Клаус Фукс не только передал в СССР материалы по плутониевой бомбе, но он сам был разработчиком имплозивного взрыва.
Данные о качестве графита (замедлитель нейтронов) также были получены разведкой. Требования к нему очень высокие. В США на освоение производства такого графита было потрачено около 2 лет.
В процессе работы несколько раз надо было принимать принципиальнейшие решения, от которых зависел весь дальнейший ход работ. Например, какой строить реактор – с графитом или с тяжелой водой? Неудача немцев во многом была связана с тем, что они выбрали тяжелую воду. Схему так называемого гетерогенного реактора (с графитом) советским ученым передал Б. Понтекорво, ближайший сотрудник Э. Ферми, впервые запустившего ядерный реактор. Это также заслуга разведки.
Фукс также передал основные теоретические разработки по созданию водородной бомбы и планы, к реализации которых в США и Англии приступили только в 1948 г.
Разведывательные материалы по атомной бомбе сыграли огромную роль и в дипломатической сфере. Сведения, полученные от Фукса и Маклина, позволили сделать заключение, что американцы не были готовы вести ядерную войну в конце сороковых и даже в начале пятидесятых годов. Эта информация сыграла большую роль в принятии стратегических решений советского руководства.
Дело Розенбергов
Супруги Розенберги были привлечены к сотрудничеству в 1938 г. Овакимяном и Семеновым. По иронии судьбы они были представлены в прессе как ключевые фигуры в атомном шпионаже в пользу СССР. В действительности их роль была не столь значительной. Они действовали вне связи с главными источниками информации. Розенберги помогали нашей разведке в получении информации по авиации, химии и радиотехнике. Летом 1945 г. зять Розенбергов, старший сержант Гринглас, который накануне первого испытания атомной бомбы работал в мастерских Лос-Аламоса, подготовил небольшое сообщение. Забрал это сообщение Голд, агент Фукса и это было явное нарушение правил. Когда Голд в 1950 г. был арестован, он указал на Грингласа, а последний на Розенбергов. Дело Розенбергов с самого начала приобрело ярко выраженную политическую окраску, которая затмила незначительность предоставленной их группой научно-технической информации. Гораздо более важным для американских властей и для советского руководства оказались их коммунистическое мировоззрение и идеалы, столь необходимые Советскому Союзу в период обострения холодной войны и антикоммунистической истерии.
Розенберги стали жертвами холодной войны.
Знаменательно, что в период разгула антисемитизма у нас в стране и разоблачения так называемого сионистского заговора, советская пропаганда приписывала американским властям проведение антисемитской кампании и преследование евреев в связи с процессом Розенбергов. Дело Розенбергов превратилось в один из мощных факторов советской пропаганды и деятельности Всемирного Совета Мира.
Джулиус и Этель Розенберги
Следует отметить, что среди привлеченных к реализации атомного проекта специалистов отмечается непропорционально высокий процент евреев. Исследователи доказали, что они сыграли значительную роль и в создании советского атомного оружия.
Так на первом заседании ученых, приглашенных к Сталину для определения направления работ, из 11 человек 6 были евреями. Это И. Кикоин, Ю. Харитон, А. Арцимович, А. Иоффе, Б. Ванников, М. Корнфельд.
Огромный вклад в создание бомбы внесли Зельдович, Рубинштейн, Гуревич, Фрумкин и другие. Долго не было известно имя Главного Конструктора первой атомной бомбы В. Турбинера. Он был сверхзасекречен. Необходимо отметить, что перед самыми испытаниями он был снят с работы. Причины этого и дальнейшая его судьба неясны.
Среди разведчиков особо отличился Коэн Моррис – настоящее имя Израэль Олтман (мать из Вильно, отец из местечка Таращи из под Киева). Завербован в Испании Александром Орловым (Лейбой Лазаревичем Фельдбингом), известным своей книгой «Тайная история Сталинских преступлений». Известны также такие легендарные личности как Хейфец (советский резидент в США, окончив политехнический институт в Йене, получил диплом инженера при фашистах, рискуя головой, выдавал себя за беженца из Индии, обучающегося в Германии), Василевский, Эйтингтон, Григулевич и многие другие.
Работали две группы Вернера Гейзенберга и Курта Дибнера. Известно, что немцы (группа Гейзенберга) в конце войны собрали реактор в районе Буха, пригороде Берлина. В связи с опасностью захвата советскими войсками реактор вынуждены были перевести в другое место, пытались запустить, но реакция не пошла. Времени на доработку уже не было. После войны Гейзенберг утверждал, что он сознательно саботировал работы.
Историк Райнер Карлш в своей книге «Бомба Гитлера» утверждает, что 3 марта 1945 г. нацистские ученые под наблюдением СС провели возле Ордруфа испытание бомбы, содержащей до 5 кг делящегося вещества. В качестве подопытных кроликов эсэсовцы использовали 700 советских военнопленных. Все они погибли. При этом первое испытание было проведено ещё раньше, осенью 1944 г. на острове Рюген.
С современной точки зрения ученым Гитлера удалось создать скорее т. н. «грязную бомбу», чем полноценную атомную. Ученые Третьего Рейха не знали, как рассчитывать критическую массу. Поэтому наугад брали обогащенный уран, окружали его обычным взрывчатым веществом и подрывали. Заряд взрывался, рассеивая частицы урана и заражая местность радиацией, но мощность взрыва была не сравнима с мощностью взрыва настоящей атомной бомбы. Тем не менее, несмотря на конечную неудачу, масштаб работ по атомной тематике в Германии был значителен и опасность для мира очень велика. Следует помнить, что немцы были тогда единственными, кто обладал средством доставки бомбы – первыми реальными баллистическими ракетами V-2.
* * *
Почему сейчас опять актуальна эта тема?
Процесс расползания ядерного оружия остановить уже невозможно. Ядерное оружие уже есть у Китая, Индии, Пакистана, Израиля, только что провела испытания Северная Корея. Сейчас не существует каких то особых секретов в создании ядерных устройств, все упирается только в обладание технологиями и средствами. Недавно стало известно, что Россия вскоре начнет продавать обогащенный уран. Несколько десятков государств готовы в ближайшее время обзавестись ядерным оружием, в том числе такие экзотические, как Конго (60% мировых запасов урана) и Нигерия. К атомной бомбе рвется Иран, а его президент Махмуд Ахмадинеджад не скрывает желания, смести с лица земли Израиль и возможно сразиться с США. До сих пор доступ различных стран к ядерным секретам был сдерживающим фактором, препятствующим применению ядерного оружия. Однако опасность ответного ядерного удара может не остановить фанатические режимы.
Возможно, скоро ядерное оружие станет доступно и для негосударственных террористических организаций, обладающих значительными денежными ресурсами. Поэтому прогноз на будущее может быть достаточно мрачным. И, быть может не так далек был от истины академик Раушенбах, высказавший грустное предположение: «Когда астрономы наблюдают во вселенной взрыв очередной звезды, то это может означать, что ещё одна цивилизация взорвала свою планету».